Прусский террор - Страница 132

К оглавлению

132

г-н фон Бисмарк,

генерал фон Мольтке,

граф Пуклер, обер-гофмейстер двора,

генерал фон Тресков,

граф фон Гольц, бригадный генерал,

граф фон Легендорф, флигель-адъютант короля,

генерал барон Ахилл Штурм…

Безусловно, молодой человек увидел все, что ему надо было, ибо он не стал продолжать своих изысканий по поводу лиц, сопровождавших его величество. Однако он попытался выяснить время прибытия короля Вильгельма и выяснил, что это произойдет в четверть пятого, на Северном вокзале.

Вскоре молодой человек взял карету и отправился занять место на пути, по которому король должен был проследовать в Тюильри.

Королевское шествие опоздало на несколько минут.

Наш молодой человек ждал на углу бульвара Маджента, потом он поехал вслед за кортежем и проводил его до Тюильри, в особенности пристально рассматривая карету, где находились генерал фон Тресков, граф фон Гольц и генерал Ахилл Штурм.

Их карета въехала во двор Тюильри вместе с каретой прусского короля, но выехала оттуда почти тотчас же и вместе с теми тремя генералами, что в ней были, направилась в гостиницу «Лувр».

Там все трое вышли; они явно хотели остановиться по соседству с Тюильри, где находился их государь.

Молодой человек тоже вышел из кареты и смог увидеть, как каждого из них в сопровождении служителей гостиницы развели по номерам.

Какое-то время он еще подождал, но ни один из генералов больше не показался.

Тогда молодой человек опять сел в карету и исчез за углом улицы Пирамид. Он узнал все, что ему было нужно.

На следующий день тот же молодой человек, куря сигарету, около одиннадцати часов утра прогуливался перед кафе, примыкавшим к гостинице «Лувр» и носившим то же название.

Через десять минут он убедился, что ожидание его было не напрасным.

Генерал Штурм вышел из гостиницы «Лувр», сел за один из мраморных столиков, расставленных у окна, и попросил чашку кофе и рюмку водки.

Все это происходило как раз напротив места, где были казармы зуавов.

Бенедикт вошел в казарму и через минуту вышел оттуда в сопровождении двух офицеров.

Он подвел их к окну и показал на генерала Штурма.

— Господа, — сказал он, — вот прусский генерал, к которому у меня есть дело, достаточно серьезное для того, чтобы один из нас двоих был убит на месте дуэли. Я обратился к вам с тем, чтобы попросить о любезности стать моими секундантами, поскольку вы офицеры, поскольку вы не знаете меня, как не знаете и моего противника, и потому не станете проявлять ни к нему, ни ко мне никакой предупредительности, обычной для тех светских людей, кому доводится быть секундантами на дуэли. Сейчас мы войдем, сядем за его столик, я выскажу ему свои претензии, и вы сами увидите, серьезно ли наше дело и есть ли в нем причина для дуэли не на жизнь, а на смерть. Если вы посчитаете его таковым, прошу вас оказать мне честь быть моими секундантами. Я такой же солдат, как и вы, воевал в Китае в чине лейтенанта, принимал участие в битве при Лангензальце как офицер и адъютант принца Эрнста Ганноверского и, наконец, сделал один из последних выстрелов в битве у Ашаффенбурга. Меня зовут Бенедикт Тюрпен, я кавалер ордена Почетного легиона и ордена Вельфов.

Оба офицера отступили на шаг, едва слышно перебросились между собой несколькими словами, подошли к Бенедикту и сказали, что готовы отдать себя в его распоряжение.

После этого все трое вошли в кафе и сели за столик генерала.

Тот поднял голову и оказался лицом к лицу с Бенедиктом.

С первого же взгляда он его узнал.

— А, это вы, сударь, — сказал он ему, слегка бледнея.

— Да, сударь, — ответил Бенедикт. — А вот эти господа еще не знают тех отношений, что нам с вами предстоит выяснить. Они здесь, чтобы услышать то, что я вам скажу; они любезно согласились сопровождать меня к вам и присутствовать на нашей дуэли. Разрешите при вас объяснить этим господам причину нашей с вами встречи, а затем не откажите в любезности поставить их в известность о том, что и прошлом между нами произошло и что толкает нас обоих на дуэль. Вы припоминаете, сударь, что год тому назад вы оказали мне честь написать, что это горы не сходятся, а люди могут сойтись и в тот день, когда мне повезет встретиться с вами вне пределов королевства его величества Вильгельма Первого, вы не будете более видеть препятствий к тому, чтобы дать мне удовлетворение?

Генерал встал.

— Не стоит, — сказал он, — продолжать объяснений в кафе, где все могут нас услышать; вы объясните этим господам свои претензии ко мне сами; эти претензии я сам ни малейшим образом не собираюсь снимать с себя. Я написал вам, что буду готов дать вам удовлетворение, и я к этому готов. Дайте мне время на то, чтобы вернуться в гостиницу и поискать там двух друзей. Вот все, чего я у вас прошу.

— Извольте, сударь, — сказал Бенедикт, кланяясь. Штурм вышел. Бенедикт и оба офицера последовали за ним.

Генерал вернулся в гостиницу «Лувр».

Остальные трое ждали его у дверей.

За время десяти минутного ожидания Бенедикт рассказал офицерам существо дела: как генерал Штурм попытался заставить своего начальника штаба, барона Фридриха фон Белова, выдать ему имена самых богатых собственников во Франкфурте с целью вытребовать у них контрибуцию; как тот отказался это сделать; как в результате спора генерал ударил майора хлыстом по лицу; как он отказался драться с Фридрихом и как, считая себя обесчещенным, Фридрих застрелился, завещав Бенедикту отомстить за него.

Затем он рассказал им о том, что произошло между ним и генералом: как тот, под предлогом не давать дурной пример офицерам высших чинов, отказался драться с ним, Бенедиктом, приказал в тот же вечер арестовать его и вывезти из Франкфурта, препроводить до Кёльна под сильным конвоем и перед самым отъездом передать ему письмо, на которое в разговоре с генералом он только что ссылался.

132